15 мая, 2025 г. - Freedom Person
В апреле 2025 года Свердловский областной суд приговорил 27-летнего жителя города Лесного Евгения Вараксина к 12 годам лишения свободы в колонии строгого режима. Он был признан виновным по статье 275 УК РФ — «Государственная измена». Поводом для уголовного преследования стал денежный перевод в размере 100 польских злотых (около 25 долларов США), который, по версии следствия, был направлен в поддержку Вооружённых сил Украины.
Дело Евгения Вараксина: как перевод 100 злотых обернулся обвинением в государственной измене
Согласно материалам дела, в апреле 2022 года Евгений находился в Польше, куда он переехал незадолго до начала полномасштабного вторжения России в Украину. До этого он работал слесарем-сборщиком на предприятии «Электрохимприбор» — одном из ключевых объектов ядерного оружейного комплекса госкорпорации «Росатом». В Польше Вараксин устроился монтажником на автозавод и, судя по публикациям в социальных сетях, сравнивал новые условия труда с российскими не в пользу последних. После начала войны он также высказывался против нее, публично осуждая действия российских властей.
Следствие утверждало, что в апреле 2022 года Евгений перевёл деньги в международную организацию, которые, в свою очередь, были якобы направлены на закупку экипировки, боеприпасов и медицинских средств для ВСУ. Эти действия российские спецслужбы интерпретировали как помощь иностранной организации в деятельности, направленной против безопасности России. При этом, по информации СМИ, речь шла о гуманитарной католической организации «Каритас Польша», которая известна своей помощью украинским беженцам и семьям, пострадавшим от войны, а не поставками военного снаряжения.
Летом 2024 года Вараксин вернулся в Россию. Как предполагается, он сделал это вынужденно — из-за окончания срока действия рабочей визы в Польше. До возвращения он пытался получить политическое убежище, но получил отказ. Уже 22 июля 2024 года он был арестован, предположительно на границе, после того как в его телефоне обнаружили информацию о спорном переводе.
Судебное разбирательство проходило в закрытом режиме и заняло всего четыре заседания. Судья Андрей Минеев, ранее известный по делу журналиста The Wall Street Journal Эвана Гершковича, признал Вараксина виновным и назначил ему наказание в виде 12 лет лишения свободы в колонии строгого режима, штрафа в размере 300 тысяч рублей и дополнительного ограничения свободы сроком на полтора года. По словам гособвинителя, подсудимый признал вину частично.
Дело Вараксина вызвало широкий резонанс. Правозащитные организации и независимые наблюдатели ставят под сомнение законность и обоснованность обвинения. В частности, они указывают, что статья 275 УК РФ требует наличия прямого умысла на нанесение ущерба безопасности государства. Однако, учитывая незначительность суммы перевода и отсутствие доказательств военного характера получателя, утверждать наличие такого умысла крайне сложно.
Сторонники Вараксина подчёркивают, что его поступок скорее выражал гуманитарную поддержку жертвам войны, а не имел целью помощь украинской армии. В этом контексте приговор представляется чрезмерно жёстким и политически мотивированным. По мнению наблюдателей, дело Вараксина становится частью общей тенденции в российской судебной практике, где все чаще уголовные дела по статье «Госизмена» возбуждаются в отношении лиц, совершивших действия гуманитарного или символического характера.
История Евгения Вараксина поднимает важные вопросы о границах государственной измены, праве на выражение политической позиции и соразмерности уголовных наказаний.
Дело Евгения Вараксина — наглядный пример того, как в современной России расширяется применение статьи о государственной измене, включая случаи, когда действия обвиняемого не сопровождаются прямым вредом или угрозой национальной безопасности. Один единственный перевод гуманитарной организации в период эмоционального стресса после начала войны был квалифицирован как преступление тяжелейшей категории.
Такой подход вызывает тревогу: грань между реальными угрозами и выражением личной позиции стремительно стирается. Это создаёт атмосферу страха, когда даже незначительная гуманитарная помощь, проявление сочувствия или антивоенная позиция могут повлечь уголовное преследование с крайне суровыми последствиями. В условиях закрытых судебных процессов, отсутствия прозрачности и одностороннего толкования намерений граждан, правосудие теряет свою правовую основу и превращается в инструмент устрашения.
Если государственная измена трактуется столь широко, это подрывает доверие не только к судебной системе, но и к понятию справедливости в целом. Наказание должно соответствовать характеру и последствиям поступка. В противном случае закон перестаёт быть защитой и превращается в угрозу.
Подготовлено: В. Иванеко
